Жаркое пламя любви - Страница 39

В атмосфере, установившейся в коттедже, было что-то настораживающее, напомнила себе Джесс. Вот и сейчас при виде высокой стройной фигуры Луиджи, карабкающегося по скалам, все ее желания пробудились с новой силой, но ощущение обреченности их отношений не проходило.

Прошлой ночью только остатки самолюбия удержали Джесс от того, чтобы подняться к нему в комнату. Темные круги, которые залегли под глазами Луиджи, подсказали ей, что он спал в эту ночь так же плохо, как и она. Почти ощутимое напряжение, возникшее между ними, тоже подтверждало, что отказ, которого так боялась ее гордость, никогда бы не стал реальностью, если бы этой ночью Джесс, повинуясь внутреннему порыву, пришла к нему в постель. Но все же Луиджи, можно сказать, отверг ее, когда обнимал возле камина. Она ведь не сделала ни единой попытки освободиться! Все ее инстинкты кричали ей, что Луиджи знает – стоит ему лишь попросить, и она будет принадлежать ему… и все же он ушел.

– Нет, это место не совсем то, что я себе представляю! – крикнул Луиджи, перекрикивая ветер и приближаясь к ней. – Ты совсем посинела, – улыбнулся он, подходя. – Тебя пора отправить домой и засунуть в горячую ванну. Если ты не против, я приготовлю еще одну порцию порриджа.

– Нет уж! Хватит того, что я наслаждалась им на завтрак, – ответила Джесс. Подстроившись под его шаг, она пошла рядом с ним в ногу. – Я действительно не в восторге от мысли есть порридж на ужин.

То, что он приготовил для них обоих кастрюлю отличной овсяной каши, было единственным светлым пятном в это утро, полное мучительного нервного напряжения. Но нельзя же есть кашу целый день!

– А няня правда учила тебя готовить порридж?

– Да, учила. – Он, смеясь, обхватил Джесс рукой, когда особенно сильный порыв ветра бросил ее прямо на него. – Но она бы не одобрила, что ты насыпала в свою порцию сахара, няня была настоящей шотландкой и клала в порридж только соль.

– Ты все еще общаешься с ней? – Джесс хотелось как можно дольше продлить эти мимолетные беззаботные мгновения.

– Я с ней часто встречаюсь. Она вышла замуж за врача из Флоренции, и теперь они вместе выращивают племя флорентийцев – любителей порриджа.

Внезапно Луиджи остановился и описал широкий круг рукой.

– Будет просто преступлением снимать это место на черно-белую пленку. Даже в такую серую погоду оно полно живых красок. Только взгляни!

Джесс взглянула на аккуратно огороженные поля, спускающиеся от подножия скал, и увидела многоцветное лоскутное одеяло сочных красок – пурпурных, коричневых, зеленых, то тут, то там обрамленных золотом, – там, где на них наползали песчаные дюны. Джесс и Луиджи возвращались в молчании, которое почти можно было назвать дружеским, но она чувствовала, что сердце ее холодеет от невыносимого отчаяния. Как бы странно ни складывались их отношения, ее приводила в уныние мысль о том, что она скоро навсегда расстанется с Луиджи.

– Просто удивительно, что может сделать глоток свежего воздуха! – воскликнул Луиджи. Ветер со стуком захлопнул за ним входную дверь, вырвав ее из его рук.

– Да, – пробормотала Джесс. Опустив голову, она сосредоточенно снимала с себя мокрую куртку.

– Джессика, я… – В наступившей тишине девушка вопросительно подняла на него глаза и поняла, что оба они думают об одном и том же. – Лучше тебе бежать в ванную, – приказал ей Луиджи и, сбросив куртку, решительно направился в кухню.

Джесс поднималась по лестнице, погруженная в свои невеселые мысли. Есть же предел, до которого она может раскачивать эти эмоциональные качели. Только час назад мысль о том, что Луиджи вскоре навсегда уйдет из ее жизни, ввергала ее в бездну отчаяния, теперь же она не могла дождаться, когда вернется в Лондон и ее жизнь вновь войдет в размеренную колею. Некого винить, кроме самой себя, за ту щекотливую ситуацию, в которой я оказалась, ругала она себя, принимая ванну. Во всем виновата ее дурацкая гордость! Только бы Луиджи не заметил ее подавленности.

– Думаю, мы могли бы приготовить омлет с беконом и чипсы, – предложил Луиджи, когда Джесс через некоторое время присоединилась к нему на кухне. – Впрочем, для чипсов здесь маловато масла.

Джесс поняла, что он предлагает ей самой заняться ужином.

– Ты можешь поджарить картошку, – предложила она, сделав вид, что не поняла его намека. – Для этого много масла не потребуется.

– Может быть, ты сама займешься ужином, пока я приму ванну! Я умею готовить только чипсы.

Почувствовав облегчение от того, что осталась одна, Джесс обдала кипятком картошку и поджарила бекон для омлета, когда на пороге кухни появился Луиджи.

– Ты как раз вовремя, – пробормотала она, ополаскивая руки над раковиной, – для тебя все готово. – Она пошла к двери.

– Куда это ты собралась? – забеспокоился Луиджи.

– Пойду отдохну у камина, пока ты приготовишь ужин. – После этого она сразу же ляжет в постель. Это будет гарантией того, что она спокойно переживет сегодняшний вечер.

– Но я же сказал, что могу делать только чипсы.

Джесс развела руками.

– Ради всего святого, Луиджи, я уже обварила и порезала картошку, все, что от тебя требуется, – это лишь поджарить ее.

– А омлет?

– Что омлет? Это была твоя идея.

– Идея-то моя, но я не обещал его готовить, – раздраженно возразил он. – В любом случае, я, кажется, дал тебе понять, причем совершенно определенно, что не умею готовить!

– С каких это пор ты стал давать понять хоть что-нибудь?! – взорвалась Джесс. Ее нервы были уже вконец измотаны. В эту минуту она мечтала лишь о том, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от него. – Сначала ты заявлял, что умеешь готовить только порридж, потом принялся толковать о приготовлении омлетов и чипсов. Если ты способен, как теперь заявляешь, делать эти дурацкие чипсы, то нечего меня винить в том, что я предположила, будто ты можешь приготовить и омлет!